– Благодарен за теплое отношение ко всем  моим соотечественникам. Осень, действительно, теплая, однако я приехал с конкретной целью: от правительства Арцаха получил приглашение участвовать в праздновании 20-летия независимости этой прекрасной страны. Участвовал в празднествах, приехал в Ереван, завтра улетаю. Грустно очень: не успел побывать в моем родном Гюмри. Хотя мог бы на очень короткое время  съездить в Гюмри, но это действительно было бы всего лишь визитом. Я бы хотел подольше остаться там, пообщаться с родными, друзьями, знакомыми. Так получилось.

– Господин Согоян, скажите пожалуйста, автором скольких скульптур, памятников Вы являетесь?

– О. Очень трудно перечислить. У меня много произведений, не могу даже выделить какие-либо, все они мои детища… Просто перечислю некоторые: в Ереване – бюст Степана Шаумяна около административного здания префектуры Малатия-Себастия,  скульптурное панно во всю стену вестибюля �?нститута Мергеляна, «Девушка с кувшинами» в вестибюле первого этажа здания нынешней телестудии «Шогакат», мозаика по фронтону здания городского управления полиции. �?зготовил также фонтанчики во дворе Художественно-театрального института, в Эчмиадзине в ноябре прошлого года была установлена одна из любимых моих работ – памятник Вазгену Первому, в Вашингтоне в 1991 году неподалеку от Белого дома установлено одно из моих произведений, посвященное жертвам землетрясения в Спитаке и Ленинакане. Такого же типа памятник-стелу под названием «Невинным жертвам» соорудил и в Гюмри.  В Гюмри есть мой же памятник в память о погибших в Великой Отечественной войне работниках чулочной фабрики. Во время землетрясения он пострадал, но специально не хотим его   ремонтировать – пусть в таком виде и остается как молчаливый свидетель ужасного землетрясения.  В Киеве – отлитый в бронзе памятник рабочему, есть мои работы в Архангельске, в Москве. Памятник рабочему у въезда в город Артик, еще один – у въезда в Ахурян. Одна запоминающаяся работа есть в Гюмри, о которой рассказываю всегда с особой любовью: на ней изображен старый гюмрийский дудукист в окружении внуков. Эту работу я сделал с двумя своими сыновьями и подарил родной земле – Шираку.  В селе Талиш арцахского Мартакерта есть мой памятник, посвященный павшим в Великую Отечественную войну,  в селе Зайлу Шаумянского района. Два последних создал еще в молодые годы.

– Кто были Вашими первыми учителями?

– Первыми моими учителями были гюмрийские мастера-каменотесы, у которых многому научился. Становился рядом с ними, смотрел, давали мне в руки камень и учили работать. Конечно, искусство было и у нас дома: мама, Елизавета Стемпель, была первым директором театра в Ленинакане, отец, Мкртич Согоян, был связистом и  большим любителем искусства. Гюмри ведь – большая энциклопедия мастеровых и искусств.

– Чему Вы научились у своей семьи, у гюмрийцев?

– Научился человечности. Помню, после Великой Отечественной войны в Ленинакан приехало много беженцев. У нас было 3 комнаты, две отдали им и всей семьей поместились в одной. Каждой утро кто-либо из соседей варил обед –  по очереди, и все вместе, мирно обедали. �? жили точно так же. В такой вот искренней, душевной атмосфере я вырос.

– Господин Согоян, что послужило причиной, что поселились в России, в Москве?

– Меня пригласили в Киев – работать на мемориале воинов, павших в Великой Отечественной. Это была огромная по масштабам работа, отнимала много времени. Я был автором и большой, важный фрагмент должен был изготовить сам. Пригласил из Еревана себе в помощь молодого скульптора Алика Аветисяна. Работа растянулась на годы, но мои заслуги оценили высоко – я удостоился Ленинской премии. Конечно, и до этого получал много Грамот, орденов, медалей.

– Расскажите, пожалуйста, о своей семье. 

– У меня два сына – Ваге и Микаел. Скульпторы. Жена скончалась в 1981-м, дети были еще школьниками. Какое-то время оставались в Киеве, потом перебрались в Москву. Сыновья мои – состоявшиеся люди. Микаел получил звание Заслуженного скульптора РА, которое в армянском посольстве в Москве ему вручил Президент РА Серж Саргсян. Другой сын, Ваге, удостоился звания Заслуженного скульптора РФ. Такова моя семья, где традиции продолжают уже внуки – они рисуют, творят.

– В симпозиумах скульпторов участвовали?..

– Нет, просто был председателем жюри симпозиума, состоявшегося в �?джеване.

– Получали приглашение работать и постоянно жить за рубежом?

– Да, но отказался, потому что большая часть моих произведений в Армении и в России. Не хочу и не могу жить вдали от них.

– Возможно, что снова возвратитесь и будете творить в своем родном Гюмри? 

– Не исключено. Мы сейчас ремонтируем отцовский дом в Гюмри, сильно пострадавший от землетрясения. Очень хотел бы иметь в Гюмри музей.

– Свой богатый опыт и профессиональные навыки передаете молодым, преподаете в каком-либо вузе?

– Не преподаю, но всегда помогаю молодым, когда обращаются. У меня мастерская в центре Москвы, неподалеку есть школа глухонемых, связан с детьми из этой школы, бываю на их уроках рисования, даю советы.

– Господин Согоян, как видите, в Ереване много памятников, скульптур, много скульпторов… Кого из них видите в роли лидера?..  

– Я на этот вопрос не отвечу. Скажу только, что мне очень нравятся «Давид Сасунский» Кочара и памятник Ал.Таманяну, построенный Арташесом Овсепяном.  Очень хорошим скульптором считаю Гукаса Чубаряна, высоко ценю его памятник Месропу Маштоцу, установленный во дворе Матенадарана. Я учился на отделении скульптуры Художественно-театрального института, где преподавали великие – Ара Саркисян, Григорий Агаронян, Каро Мцатурян, Шакарян… Они были следующими после гюмрийских мастеров-каменотесов моими учителями.

– Работа по заказу не мешает человеку искусства?.. 

– Можно работать по заказу, но человек искусства сам должен определить структуру, стиль, форму… Увы, все это зачастую диктуется…

– А каковы Ваши впечатления от сегодняшнего Еревана?

– Слишком много и плотно заставлены кафе, много рекламных щитов – это утомляет. В свое время из-за недостатка времени мало ходил по городу. Жаль, что традиции нашей старой армянской архитектуры не сохраняются. Конечно, Ереван очень изменился.

– Не сожалеете, что избрали кажущуюся внешне счастливой специальность, судьбу человека искусства? 

– Да, дорога в искусстве тяжела. Человек искусства – самый уязвимый и сверхчувствительный. Но в то же время – и самый счастливый… Не жалею о своем выборе, я исполнил мечту своей матери. Никогда не устаю – это моя жизнь, мой мир. Человек искусства никогда не должен уставать: устать – значит завершить, закончиться.

– Ваши связи с Министерством Диаспоры РА только формируются?.. 

– Очень рад, что есть такое Министерство – дом армян Диаспоры. Очень хотел бы, чтобы Министерство Диаспоры, нашло, выявило и изучило корни известных, великих армян с иностранными именами, фамилиями.

– Что пожелаете армянам?

– Когда работал в Самарканде, где заказали изваять скульптуры 18 древних и 5 новых мыслителей, познакомился со многими армянами, не имевшими никаких связей с Арменией… Большую боль пережил. Я желаю армянам быть сплоченными. едиными, не забывать родной язык, веру, свою Родину. Хочу, чтобы армяне жили безопасной, обеспеченной жизнью.

– Господин Согоян, мне подсказали, что 2 октября вам исполнится 75 лет, будет отмечаться в Москве.

– Да, слышал, что в Москве решили отметить масштабно, но не пишите – 75…

– Давайте переставим местами: 5 и 7… 

Отмеченный печатью человека искусства, отличающийся роскошной внешностью заслуженный скульптор от дыши смеется над моим предложением, шутит с присущими гюмрийцам сочными, меткими словечками, а пришедший вместе с ним племянник – архитектор, молодой ученый Тигран Манукян добавляет, что дядя, Фрид Согоян, всегда жизнерадостен, ироничен, любит пошутить. Своей профессиональной ориентацией Тигран тоже обязан дяде –  его бесценным советам.

Этот большой армянин с наполовину армянской, наполовину польской внешностью, обладающий данным свыше большим талантом, внешним видом напоминающий то Сарояна, то возрожденного потопом Ноя, живет и созидает подобно старым гюмрийским мастеровым – упорно подчиняя своей воле камень и глядя с улыбкой на мир и на людей.

Беседу вела Карине АВАГЯН