15 февраля 1885 года родился великий армянский писатель, интеллигент и врач Рубен Севак. Оставленному им наследию, размышлениям о будущем армянского народа посвящен очерк «Армяне сегодня».

«Я врач, и с утра до вечера жизнь моя проходит среди книг, лекарств и больных. Если бы не избрал специальность врача, то непременно был бы земледельцем, уехал в село и последние годы жизни прожил бы на родным полях и землях, в тишине и природе. Меня всегда волновали три силы: Человечество, Родина, Любовь», – пишет армянский писатель в своих мемуарах.

Будучи частью интеллектуальной элиты западноармянской среды, Рубен Севак одним из первых почувствовал пульс надвигающейся трагедии. «…Я прекрасно знал, что нагрянуло племя арийцев, гордое и языческое отважное племя, и спело свою песню – плодородную, как земля, добрую как свет, свободную, как ветерок, неугасимую, как звезда. Мы, армяне, имели в себе семена бессмертия, не признавали рабства и ига, сеяли и поливали землю, на своих телегах приносили непобедимые короны, сиявшие подобно стальным мечам. �? стали жертвами, моля  Владыку спасти нас. Увидели также, что в раю восточных минаретов закурились немецкие трубки, и вдали некий голос спел, что не стоит печалиться от тоски по пустой славе, а родить победные песни. �? нашлись народы, которые написали на Ноевем ковчеге «Смерть армянам», но не увидели другой стороны, где было написано «Бессмертие».

С 1908 года Рубен Севак уже выступал с публичными речами, предрекавшими: черный апрель близок: «В уездах есть страх истребления, слышите, Страх �?стребления».

Однако, вопреки решительности и сухому реализму своих речей, поэзия автора привносит в армянскую литературу  невиданный мотив молитвы и ночного покоя, где песни любви, природы и Родины сплетаются с ритмичностью поэтических строк. «Но я воспел неисчислимые больные жизни моей Родины, ее темные, едва набухшие цветы, я озвучил песню вечности моей Родины. Материал бесконечно швырял мне в лицо, что я свою бесцветную душу посвящаю умирающему �?скусству и моей  умирающей Нации. Но я хорошо знал, что являюсь сыном народа, который у подножия седоглавого Арарата с небесным ликованием первой жизни стремился дать жизнь этому темному миру», – писал поэт.

А свой поэтический рецепт освещения темного мира Рубен Севак сгущает любовью: «Любовь для меня обладает двумя глазами, подобно пропасти, где бурлит мрак, двумя глазами  богов, которые освящают мою душу. В такие мгновения мечтаю о том, чтобы жизнь моя была подобна пропавшему кораблю, и лишь дыхание любви расправило его паруса, которые по островам любви проводят меня к Смерти. Теперь считаю, что на ее маленькой груди должна была приютиться маленькая бабочка, а не подобный мне седой орел. Я понял, что любовь – это то распятое языческое счастье, тот идол, перед которым коленопреклоненно, подобно сироте должен скорбеть сам Бог. �? эти размышления привели меня к мысли о том, что жизнь – это сама любовь».

Однако тема любви также достигает любви и боли Родины. «Когда турки в 1909 году истребили 30 тысяч армян Аданы, я понял, что Бог давно мертв, и смрадом его огромного трупа осквернена кристальная чистота мечты Млечного пути, и в этом древнем мире не осталось места даже для всемогущей любви», – пишет интеллигент.

Севак замечает не только близкое физическое уничтожение нации, но и определенную утерю облика ее культуры. Всем своим потенциалом мыслителя, неповторимый поэт, держа руку на пульсе событий, пытается превратить ход будущего в поэтические строки.

Турецкие власти не могли не замечать угрозы идей представителя интеллигенции. Одной из жертв 1915 года стал и он, отвергнув предсмертное предложение принять ислам, жениться на дочери турецкого чиновника и спасти жизнь.

«Я заблудшая большая мечта, свергнутый бог, который уже никому не расскажет свою боль и всего лишь рассмеялся в лицо этой Боли. Я шут старого доброго царя, который, обняв своего царя, плачет, и царь плачет вместе с ним…»

Мучимый болью своего царя – народа, – и своей собственной, Рубен Севак верит в завтрашний день армян и после Геноцида. Однако тот заветный день ему не суждено было увидеть. «�?дет к ковчегу, но где находится этот ковчег – ни он не знает, ни я…»

Этот народ, завтрашний день превративший уже в век, кажется, нашел верный путь, ведущий к ковчегу.

�?нтеллигент, живущий мечтой добраться до ковчега и завтрашним днем Родины – таким был Рубен Севак.

Амалия КАРАПЕТЯН